сутанист. оголтелый фантик. ватиканское щячло. гаргантюа в конетопах
ЖЕНА-ЛИСИЦАВ старину, в глубокую старину, были у одного микадо охотничьи угодья на горах, богатые зверем и птицей. Как-то раз устроили для него кэрАи (Кэрай — в средневековой Японии слуга или вассал знатного человека облаву на лисиц). Вдруг выскочила из кустов тысячелетняя белая
лисица, притаилась у самых ног одного карая, по имени Ясунарй, и просит-молит его со слезами:
— Смилуйся, пощади меня! Оставь мне жизнь хоть до того дня, когда я от бремени разрешусь.
Пощадил ЯсунАри белую лисицу, отпустил ее на свободу. Узнал про это микадо и сослал виновного в далекий пустынный край. Была у Ясунари молодая жена, по имени КудзунохА — «Листок плюща». Не поехала она вслед за мужем в изгнание, осталась в столице. А Ясунари так по ней тосковал, что занемог тяжелым недугом. Десять верных слуг, не покинувших его в беде, заботливо за ним ухаживали, но помочь ничем не могли. Ясунари словно таял. Видно было, что уж немного дней осталось ему жить на свете, но жена все не приезжала.
Узнала про это белая лисица, приняла образ Кудзуноха и отправилась к больному. Но только хотела она войти в дом, как замерла у порога.
Амулет, наклеенный на двери, заградил ей путь.
Стала она просить слуг: «Сорвите амулет!»
Сняли амулет — и только тогда смогла лисица-оборотень войти в дом.
Обрадовался Ясунари, что жена наконец к нему приехала, и с того часу начал быстро поправляться. Через год родился у белой лисицы сынок, и назвали его ДосимАру.
Прошло немало времени с тех пор, как сослан был Ясунари, и вот наконец микадо даровал ему долгожданное прощение. Только тогда приехала Кудзуноха навестить своего мужа. И что же! Видит: место ее занято. Живет в доме другая Кудзуноха, похожая на нее, как одна капля воды похожа на другую. И сынок у мужа от той женщины родился: Досимару.
Глядя на них обеих, никто — даже сам Ясунари — не мог понять, которая же из двух настоящая Кудзуноха.
Тогда велел им Ясунари считаться годами. Сочли обе жены свои годы, и вышло, что лисице Кудзуноха исполнилось тысячу три года, а настоящей Кудзуноха всего тридцать три года.
Пришлось белой лисице уходить. Написала она со слезами прощальное письмо:
Кому я еще дорога,
Тот в дальнем лесу Синода
Пускай навестит меня.
Досимару любил белую лисицу, ведь она была его родной матерью. Он пошел навестить ее в лесу Синода. Радостно выбежала к мальчику белая лисица:
— Добро пожаловать, сынок! — и подарила ему камышовую палку. С тех пор Досимару с этой палкой не расставался.
Получив прощение микадо, Ясунари с семьей воротился в столицу и зажил прежней жизнью.
Как-то раз отправился он на поклонение в храм морского бока Сумиёси (Бог Сумиёси считается повелителем морских волн. Он — покровитель мореплавателей. Храм его находится на побережье, где ныне на месте простой рыбачьей деревушки вырос город Осака) и взял с собой маленького сына. Получил Досимару от своего отца сто монов (Мон — старинная монета невысокой ценности) и, заглядевшись на разные диковины, не заметил, как потерялся в толпе паломников. Блуждал он, блуждал, да и вышел на морской берег.
Вдруг видит: поймал какой-то мальчишка черепаху и, мучает ее немилосердно. Пожалел ее Досимару, выкупил за сто монов и отпустил на
свободу. Вскоре начался прилив. Поплыл озорной мальчишка в море, и, на беду, попалась ему та самая черепаха. Поймал он ее снова и давай мучить хуже прежнего. Но у Досимару больше не осталось ни одной монетки. Стал он просить мальчика:
— Отпусти черепаху. За это я обменяюсь с тобой одеждой.
Досимару был сыном придворного, а тот мальчик — сыном рыбака. Досимару ходил в богатом платье, а сын рыбака — в лохмотьях. Обрадовался он и отдал черепаху. Досимару отнес ее к самому морю и крикнул на прощанье:
— Плыви, черепаха, упльшай скорее, да смотри больше не попадайся, не то худо тебе будет.
Нырнула в воду черепаха и пропала из виду. Стал Досимару бродить по берегу. Все кругом ему незнакомо. Где ему своего отца искать? Вдруг
видит он: плывет к нему по волнам красивая ладья. Вышел из нее сам Повелитель драконов (Повелитель драконов — Согласно древним японским сказаниям, морской бог, царящий над водной стихией. Он живет на дне моря в великолепном дворце со своей прекрасной
дочерью Отохим и является людям в образе величавого старика) и говорит:
— Приехал я звать тебя в гости к себе. Спас ты от смерти не черепаху, а дочь мою любимую, принцессу ОтохимЭ.
Сел Досимару в ладью и поплыл в подводное царство Повелителя драконов. Радостно встретила своего спасителя прекрасная Отохимэ.
В честь Досимару был устроен веселый праздник. Все рыбы на нем танцевали. Тридцать дней пролетели незаметно, пятьдесят дней
промелькнули как один час.
Начал Досимару тревожиться о своих родителях. Потянуло его вернуться на родную землю. Поведал он о своем желанье Повелителю драконов, и тот вручил ему три прощальных дара.
Первый дар — жемчужина прилива. Поднять ее высоко над головой — хлынет море на землю, затопит все вокруг, а опустить — так снова уйдет
в свои берега.
Второй дар — жемчужина сытости. Кто ее лизнет — пятнадцать дней будет сыт, да еще исцелится от всяких недугов.
Третий дар — «жемчужина — чуткие-уши». Кто поднесет ее к уху — станет понимать язык птиц и зверей.
В придачу к чудесным жемчужинам подарил Повелитель драконов мальчику наряд из золотой парчи и проводил его в ладье до самого берега
Сумиёси.
Вышел на берег Досимару, поглядел вокруг. Когда отплывал он в море, на полях только-только начали зеленеть побеги риса, а сейчас спелые
колосья отливают золотом. Был он еще мал годами и не знал, что же ему делать теперь, куда идти.
Вдруг прилетела к нему белая лебедь. Досимару быстро поднес к уху «жемчужину — чуткие уши» и услышал, как лебедь стонет:
— Досимару, Досимару, спеши скорее домой. Твоя приемная мать с горя умерла, твой отец тяжко болен.
Опечалился Досимару. А лебедь кричит:
— Ты, верно, не знаешь дороги. Иди за мной, я полечу вперед, стану путь показывать.
Пошел Досимару вслед за лебедью, и вскоре привела она его к родному дому. Правду сказала лебедь. Кудзуноха, его приемная мать, умерла от горя, а Ясунари был при смерти. Едва теплилось в нем дыханье. Досимару потер отца чудесной жемчужиной, полученной в дар от Повелителя драконов, и Ясунари опять стал здоров. Болезни как не бывало.
Как-то раз видит Досимару: опустился на кровлю его дома голубок и воркует. Быстро поднес мальчик жемчужину к уху. Воркует голубок:
— Досимару, Досимару, скорее ступай в столицу. Не пойдешь — упустишь свое счастье.
Отпросился мальчик у отца и попхел в столицу. Не взял он с собой никакой еды, ведь с ним была жемчужина сытости: лизнешь — пятнадцать дней есть не захочется.
Пришел он в столицу в самый разгар дня, притомился на солнцепеке и лег возле дороги отдыхать в тени.
Вдруг прилетели два ворона, один с запада, другой с востока. Опустились они на соседнее дерево и повели между собой беседу.
— Ты, друг, откуда? — спрашивает восточный ворон.
— Я из Кумано (Кумано — местность в префектуре Вакаяма, где находятся очень известные синтоистские храмы. В них торгуют бумажными амулетами с изображениями воронов. Некоторые японские исследователи возводят имя божества, чтимого в этих храмах, Гоодзин, к скандинавскому богу Одину, на плечах которого сидели два вещих ворона),— отвечает западный.— У нас в этом году плохой урожай, с голоду умираем. А у вас как?
— У нас в столице все бы хорошо,— отвечает западный ворон.— Вот только люди — страшные они существа. Волшебник Доман напустил на государя злые чары. Зарыл он под северо-западным углом (Северо-западное направление считалось несчастливым, ибо оно якобы открыто для вторжения демонических сил) дворца змею, источающую три смертельных яда. Люди этого не знают. Им и невдомек, отчего государь тяжко заболел. Созвали они знахарей и заклинателей, но ничего не помогает. Не будет государю легче, пока не выкопают змею.
«Важную весть я услышал»,— подумал Досимару и поспешил в столицу. Там остановился он в доме одного друга своего отца по имени Цунэмото. На следующее утро пошел Досимару по городу с камышовой палкой в руках. Идет он и кричит громким голосом: «Достоин жалости тот, кто не ведает, почему его постигла нежданная беда!»
Как раз тогда по улице проходили слуги чародея Домана. Услышали они возгласы Досимару.
«Неспроста этот мальчик говорит такие слова»,— подумали слуги и набросились было на Досимару, но он их всех крепко побил и разогнал своей камышовойпалкой.
Узнал об этом Цунэмото и подивился силе мальчика. А тот говорит ему:
— Я могу исцелить нашего государя.
Поверил ему Цунэмото, явился к государю и доложил, что пришел в столицу один мальчик по имени Досимару. Наделен он чудесной силой и
берется излечить недуг государя. Чародей Доман находился в это время в опочивальне больного.
— Я сам лечу государя! — воскликнул он.— Мне это дело поручено, и я не отступлюсь от него ради глупых россказней какого-то мальчишки.
Цунэмото вспыхнул от гнева.
— Если так,— говорит, — то надо устроить состязание между Доманом и Досимару. Пусть каждый покажет свое умение. Кто победит, тот и будет пользовать государя.
На том и порешили. Микадо захотел сам посмотреть, как будут состязаться чародеи.
Призвали Досимару. Вот уселись оба, мальчик и чародей Доман, друг против друга. Сначала Досимару взял листок бумаги и положил в цветочный горшок. Потом прикоснулся камышовой палкой к листку, и вдруг обратился он в дерево сливы. Стали распускаться на ветках алые цветы. Весь дворец наполнился ароматом.
Взял Досимару другой листок бумаги, изрезал его на мелкие кусочки, коснулся их камышовой палкой, и обратились они в соловьев. Вспорхнули
соловьи на ветки сливы и запели. Потом Досимару три раза хлопнул в ладоши, и все сразу исчезло.
Тут пришлось Доману призадуматься. Непростой оказался у него соперник. Взял Доман Два листка бумаги и сделал из них змею. Поползла змея к Досимару, вот-вот ужалит. Но Досимару даже не пошевельнулся, только взглянул на нее — и змеи как не бывало.
«В самом деле, он хоть свиду и мал, но могучий волшебник»,— решил Доман. Незаметно положил он в ларец-дзюбако (Дзюбако — ларец с набором коробочек для еды и сластей) двенадцать лимонов и апельсинов и спрашивает мальчика:
— Отгадай, что я положил в ларец? И сколько?
Не мог отгадать Досимару и спросил потихоньку у своей камышовой палки.
— Двенадцать мышей,— шепнула ему камышовая палка.
— Двенадцать мышей,— повторил Досимару.
Обрадовался чародей «Моя победа!» С торжеством раскрыл он ларец, и что же! Стали из всех ящичков ларца мыши выскакивать, и было их ровным счетом двенадцать.
Увидел Доман, что побежден, и бросился бежать.
Но поднял Досимару над головой жемчужину прилива, и в то же мгновенье нахлынула откуда ни возьмись высокая волна и накрыла Домана с головой.
Тут и пришел конец чародею.
Тогда опустил Досимару жемчужину низко-низко:
— Волна, воротись, воротись!
И волна послушно отхлынула.
— Вели копать под северо-западным углом дворца!,— сказал мальчик государю,— там зарыл чародей змею, испускающую три страшных яда.
В этом причина твоего недуга.
Бросились государевы слуги копать землю там, где указано. И правда! Появилась из земли смертоносная змея. Только змею убили, как прошел недуг микадо.
Получил Досимару богатую награду и вернулся в дом своего отца, опираясь на камышовую палку.
лисица, притаилась у самых ног одного карая, по имени Ясунарй, и просит-молит его со слезами:
— Смилуйся, пощади меня! Оставь мне жизнь хоть до того дня, когда я от бремени разрешусь.
Пощадил ЯсунАри белую лисицу, отпустил ее на свободу. Узнал про это микадо и сослал виновного в далекий пустынный край. Была у Ясунари молодая жена, по имени КудзунохА — «Листок плюща». Не поехала она вслед за мужем в изгнание, осталась в столице. А Ясунари так по ней тосковал, что занемог тяжелым недугом. Десять верных слуг, не покинувших его в беде, заботливо за ним ухаживали, но помочь ничем не могли. Ясунари словно таял. Видно было, что уж немного дней осталось ему жить на свете, но жена все не приезжала.
Узнала про это белая лисица, приняла образ Кудзуноха и отправилась к больному. Но только хотела она войти в дом, как замерла у порога.
Амулет, наклеенный на двери, заградил ей путь.
Стала она просить слуг: «Сорвите амулет!»
Сняли амулет — и только тогда смогла лисица-оборотень войти в дом.
Обрадовался Ясунари, что жена наконец к нему приехала, и с того часу начал быстро поправляться. Через год родился у белой лисицы сынок, и назвали его ДосимАру.
Прошло немало времени с тех пор, как сослан был Ясунари, и вот наконец микадо даровал ему долгожданное прощение. Только тогда приехала Кудзуноха навестить своего мужа. И что же! Видит: место ее занято. Живет в доме другая Кудзуноха, похожая на нее, как одна капля воды похожа на другую. И сынок у мужа от той женщины родился: Досимару.
Глядя на них обеих, никто — даже сам Ясунари — не мог понять, которая же из двух настоящая Кудзуноха.
Тогда велел им Ясунари считаться годами. Сочли обе жены свои годы, и вышло, что лисице Кудзуноха исполнилось тысячу три года, а настоящей Кудзуноха всего тридцать три года.
Пришлось белой лисице уходить. Написала она со слезами прощальное письмо:
Кому я еще дорога,
Тот в дальнем лесу Синода
Пускай навестит меня.
Досимару любил белую лисицу, ведь она была его родной матерью. Он пошел навестить ее в лесу Синода. Радостно выбежала к мальчику белая лисица:
— Добро пожаловать, сынок! — и подарила ему камышовую палку. С тех пор Досимару с этой палкой не расставался.
Получив прощение микадо, Ясунари с семьей воротился в столицу и зажил прежней жизнью.
Как-то раз отправился он на поклонение в храм морского бока Сумиёси (Бог Сумиёси считается повелителем морских волн. Он — покровитель мореплавателей. Храм его находится на побережье, где ныне на месте простой рыбачьей деревушки вырос город Осака) и взял с собой маленького сына. Получил Досимару от своего отца сто монов (Мон — старинная монета невысокой ценности) и, заглядевшись на разные диковины, не заметил, как потерялся в толпе паломников. Блуждал он, блуждал, да и вышел на морской берег.
Вдруг видит: поймал какой-то мальчишка черепаху и, мучает ее немилосердно. Пожалел ее Досимару, выкупил за сто монов и отпустил на
свободу. Вскоре начался прилив. Поплыл озорной мальчишка в море, и, на беду, попалась ему та самая черепаха. Поймал он ее снова и давай мучить хуже прежнего. Но у Досимару больше не осталось ни одной монетки. Стал он просить мальчика:
— Отпусти черепаху. За это я обменяюсь с тобой одеждой.
Досимару был сыном придворного, а тот мальчик — сыном рыбака. Досимару ходил в богатом платье, а сын рыбака — в лохмотьях. Обрадовался он и отдал черепаху. Досимару отнес ее к самому морю и крикнул на прощанье:
— Плыви, черепаха, упльшай скорее, да смотри больше не попадайся, не то худо тебе будет.
Нырнула в воду черепаха и пропала из виду. Стал Досимару бродить по берегу. Все кругом ему незнакомо. Где ему своего отца искать? Вдруг
видит он: плывет к нему по волнам красивая ладья. Вышел из нее сам Повелитель драконов (Повелитель драконов — Согласно древним японским сказаниям, морской бог, царящий над водной стихией. Он живет на дне моря в великолепном дворце со своей прекрасной
дочерью Отохим и является людям в образе величавого старика) и говорит:
— Приехал я звать тебя в гости к себе. Спас ты от смерти не черепаху, а дочь мою любимую, принцессу ОтохимЭ.
Сел Досимару в ладью и поплыл в подводное царство Повелителя драконов. Радостно встретила своего спасителя прекрасная Отохимэ.
В честь Досимару был устроен веселый праздник. Все рыбы на нем танцевали. Тридцать дней пролетели незаметно, пятьдесят дней
промелькнули как один час.
Начал Досимару тревожиться о своих родителях. Потянуло его вернуться на родную землю. Поведал он о своем желанье Повелителю драконов, и тот вручил ему три прощальных дара.
Первый дар — жемчужина прилива. Поднять ее высоко над головой — хлынет море на землю, затопит все вокруг, а опустить — так снова уйдет
в свои берега.
Второй дар — жемчужина сытости. Кто ее лизнет — пятнадцать дней будет сыт, да еще исцелится от всяких недугов.
Третий дар — «жемчужина — чуткие-уши». Кто поднесет ее к уху — станет понимать язык птиц и зверей.
В придачу к чудесным жемчужинам подарил Повелитель драконов мальчику наряд из золотой парчи и проводил его в ладье до самого берега
Сумиёси.
Вышел на берег Досимару, поглядел вокруг. Когда отплывал он в море, на полях только-только начали зеленеть побеги риса, а сейчас спелые
колосья отливают золотом. Был он еще мал годами и не знал, что же ему делать теперь, куда идти.
Вдруг прилетела к нему белая лебедь. Досимару быстро поднес к уху «жемчужину — чуткие уши» и услышал, как лебедь стонет:
— Досимару, Досимару, спеши скорее домой. Твоя приемная мать с горя умерла, твой отец тяжко болен.
Опечалился Досимару. А лебедь кричит:
— Ты, верно, не знаешь дороги. Иди за мной, я полечу вперед, стану путь показывать.
Пошел Досимару вслед за лебедью, и вскоре привела она его к родному дому. Правду сказала лебедь. Кудзуноха, его приемная мать, умерла от горя, а Ясунари был при смерти. Едва теплилось в нем дыханье. Досимару потер отца чудесной жемчужиной, полученной в дар от Повелителя драконов, и Ясунари опять стал здоров. Болезни как не бывало.
Как-то раз видит Досимару: опустился на кровлю его дома голубок и воркует. Быстро поднес мальчик жемчужину к уху. Воркует голубок:
— Досимару, Досимару, скорее ступай в столицу. Не пойдешь — упустишь свое счастье.
Отпросился мальчик у отца и попхел в столицу. Не взял он с собой никакой еды, ведь с ним была жемчужина сытости: лизнешь — пятнадцать дней есть не захочется.
Пришел он в столицу в самый разгар дня, притомился на солнцепеке и лег возле дороги отдыхать в тени.
Вдруг прилетели два ворона, один с запада, другой с востока. Опустились они на соседнее дерево и повели между собой беседу.
— Ты, друг, откуда? — спрашивает восточный ворон.
— Я из Кумано (Кумано — местность в префектуре Вакаяма, где находятся очень известные синтоистские храмы. В них торгуют бумажными амулетами с изображениями воронов. Некоторые японские исследователи возводят имя божества, чтимого в этих храмах, Гоодзин, к скандинавскому богу Одину, на плечах которого сидели два вещих ворона),— отвечает западный.— У нас в этом году плохой урожай, с голоду умираем. А у вас как?
— У нас в столице все бы хорошо,— отвечает западный ворон.— Вот только люди — страшные они существа. Волшебник Доман напустил на государя злые чары. Зарыл он под северо-западным углом (Северо-западное направление считалось несчастливым, ибо оно якобы открыто для вторжения демонических сил) дворца змею, источающую три смертельных яда. Люди этого не знают. Им и невдомек, отчего государь тяжко заболел. Созвали они знахарей и заклинателей, но ничего не помогает. Не будет государю легче, пока не выкопают змею.
«Важную весть я услышал»,— подумал Досимару и поспешил в столицу. Там остановился он в доме одного друга своего отца по имени Цунэмото. На следующее утро пошел Досимару по городу с камышовой палкой в руках. Идет он и кричит громким голосом: «Достоин жалости тот, кто не ведает, почему его постигла нежданная беда!»
Как раз тогда по улице проходили слуги чародея Домана. Услышали они возгласы Досимару.
«Неспроста этот мальчик говорит такие слова»,— подумали слуги и набросились было на Досимару, но он их всех крепко побил и разогнал своей камышовойпалкой.
Узнал об этом Цунэмото и подивился силе мальчика. А тот говорит ему:
— Я могу исцелить нашего государя.
Поверил ему Цунэмото, явился к государю и доложил, что пришел в столицу один мальчик по имени Досимару. Наделен он чудесной силой и
берется излечить недуг государя. Чародей Доман находился в это время в опочивальне больного.
— Я сам лечу государя! — воскликнул он.— Мне это дело поручено, и я не отступлюсь от него ради глупых россказней какого-то мальчишки.
Цунэмото вспыхнул от гнева.
— Если так,— говорит, — то надо устроить состязание между Доманом и Досимару. Пусть каждый покажет свое умение. Кто победит, тот и будет пользовать государя.
На том и порешили. Микадо захотел сам посмотреть, как будут состязаться чародеи.
Призвали Досимару. Вот уселись оба, мальчик и чародей Доман, друг против друга. Сначала Досимару взял листок бумаги и положил в цветочный горшок. Потом прикоснулся камышовой палкой к листку, и вдруг обратился он в дерево сливы. Стали распускаться на ветках алые цветы. Весь дворец наполнился ароматом.
Взял Досимару другой листок бумаги, изрезал его на мелкие кусочки, коснулся их камышовой палкой, и обратились они в соловьев. Вспорхнули
соловьи на ветки сливы и запели. Потом Досимару три раза хлопнул в ладоши, и все сразу исчезло.
Тут пришлось Доману призадуматься. Непростой оказался у него соперник. Взял Доман Два листка бумаги и сделал из них змею. Поползла змея к Досимару, вот-вот ужалит. Но Досимару даже не пошевельнулся, только взглянул на нее — и змеи как не бывало.
«В самом деле, он хоть свиду и мал, но могучий волшебник»,— решил Доман. Незаметно положил он в ларец-дзюбако (Дзюбако — ларец с набором коробочек для еды и сластей) двенадцать лимонов и апельсинов и спрашивает мальчика:
— Отгадай, что я положил в ларец? И сколько?
Не мог отгадать Досимару и спросил потихоньку у своей камышовой палки.
— Двенадцать мышей,— шепнула ему камышовая палка.
— Двенадцать мышей,— повторил Досимару.
Обрадовался чародей «Моя победа!» С торжеством раскрыл он ларец, и что же! Стали из всех ящичков ларца мыши выскакивать, и было их ровным счетом двенадцать.
Увидел Доман, что побежден, и бросился бежать.
Но поднял Досимару над головой жемчужину прилива, и в то же мгновенье нахлынула откуда ни возьмись высокая волна и накрыла Домана с головой.
Тут и пришел конец чародею.
Тогда опустил Досимару жемчужину низко-низко:
— Волна, воротись, воротись!
И волна послушно отхлынула.
— Вели копать под северо-западным углом дворца!,— сказал мальчик государю,— там зарыл чародей змею, испускающую три страшных яда.
В этом причина твоего недуга.
Бросились государевы слуги копать землю там, где указано. И правда! Появилась из земли смертоносная змея. Только змею убили, как прошел недуг микадо.
Получил Досимару богатую награду и вернулся в дом своего отца, опираясь на камышовую палку.
@темы: чтиво, лисы, матчасть, Абэ но Сэймэй, Onmyoji
-
-
25.08.2010 в 13:25Красивое интересное сказание))
-
-
25.08.2010 в 14:09-
-
25.08.2010 в 14:27И главное, понятно теперь, как это мать лисица
-
-
25.08.2010 в 14:28-
-
25.08.2010 в 14:35-
-
25.08.2010 в 14:51-
-
25.08.2010 в 14:57-
-
25.08.2010 в 16:17как-то так